Общество: 4 мая 1945: «Берлин уже наш»
stmegi.com:

В рамках совместного с Научно-просветительным центром «Холокост» проекта «Авторы Победы: последние страницы войны» мы продолжаем публикацию писем и дневников последних недель Великой Отечественной. Большинство из публикуемых документов было передано в Архив Центра «Холокост» из семейных архивов граждан постсоветских республик, Израиля и США. В изданных Центром пяти сборниках «Сохрани мои письма…» в 2007–2019 годах было опубликовано свыше 1500 писем и 1000 фотографий, около 30 дневников — в том числе присланных из Иерусалима, Тель-Авива, Хадеры, Реховота и Ашдода. Просим наших читателей направлять в Центр «Холокост» оригиналы и электронные копии своих семейных реликвий по адресам: или.

Связист Яков Васильевич Удонов, воевавший с 1943 года, не понаслышке знал о том, как важна на войне связь и каково значение искусства шифрования. Своим родителям и сестре Зое, в посёлок Мстёра нынешней Владимирской области, он отправил свыше 100 писем — с Курской дуги, из Украины, Молдавии, Румынии, Польши и Германии. Он часто писал о себе в третьем лице, как о неком другом «Якове Васильевиче», — и этот шифр позволял находчивому связисту, обходя военную цензуру, сообщать родным место своего пребывания.

«4 мая 1945 г.

Здравствуйте, дорогие мои родители! Получил я от вас вчера письмо. Значит, вы говорите, что Юрий находится на 1-м Украинском фронте около Бреслау. А Яков Васильевич находится около города Дрездена!

Я живу по-прежнему хорошо. 1 мая провёл замечательно. Ну, выпили по 200 грамм коньяку. Были в кино, смотрели кинокартины „Миссия в Москву“, „Иван Грозный“. Посылаю вам справку о льготах.

Война, сами видите, подходит к концу. Берлин уже наш. С союзниками соединились! В общем, дело идёт так, как надо».

В письме упомянуты известный шедевр Сергея Эйзенштейна, снятый в эвакуации в Алма-Ате, и картина популярнейшего на тот момент голливудского режиссёра Майкла Кёртица (оба евреи!). Работа Кёртица была одной из целой серии просоветских кинолент, снятых в США в военные годы. Такие фильмы, как «Миссия в Москву», «Песнь о России», «Дни славы» и «Северная звезда» создавали для американского зрителя героический и дружественный образ Советского Союза; некоторые из них попадали в СССР «по ленд-лизу» и демонстрировались бойцам Красной Армии.

Автор письма после войны окончит Московский историко-архивный институт, посвятит себя работе в государственных архивах Владимирской области. Именно там в 35-й юбилей Победы начнётся, ставшая затем всесоюзной, «Операция „Фронтовое письмо“»: владимирские архивы соберут тысячи писем времён Великой Отечественной. У самых истоков этой инициативы стоял другой владимирский архивист — будущий сопредседатель Научно-просветительного центра «Холокост» Илья Альтман. Через десять лет после начала «Операции» был издан сборник писем «Хроника чувств» (в него вошли и письма Удонова), который в каком-то смысле заложил традицию, продолженную, спустя годы, в сборниках Центра «Холокост» «Сохрани мои письма…».

А Яков Удонов доживёт до сорокалетия Победы, когда было решено наградить всех живых на тот момент фронтовиков орденами Отечественной войны… и он получит орден II степени, изготовленный на фабрике в его родном посёлке Мстёра — одном из крупнейших центров русских ремёсел.

«Хочется пожать руку»

После взятия Берлина война продолжалась ещё неделю, шли бои, однако трудно было не заметить некоторое изменение, произошедшее в сообщениях Совинформбюро, — теперь они ежедневно передавали сводки о количестве сдавшихся солдат и офицеров противника. Словосочетание «взяты в плен» постепенно вытесняло из текстов слово «уничтожены».

В письме жене Тамаре от 4 мая 1945 года эту перемену по-своему отмечал разведчик 38-й гвардейской пушечной артиллерийской бригады гвардии сержант Пётр Андреевич Жучков. Уроженец Орловщины, из 23 лет своей жизни четыре года он провёл в войсках. На фронте — с мая 1942-го. Десятки раз ходил в разведку, участвовал в тяжёлых боях. Был награждён двумя орденами Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». Тишина и враг, не оказывающий сопротивления, были ему непривычны. Зато радостно было увидеть союзников, принять участие в одной из уже многочисленных встреч на Эльбе. Пётр Жучков описывал свои противоречивые чувства и не знал о том, что уже три генерала подписали представление на присвоение ему звания Героя.

«4 мая 1945 г.

Здравствуй, Томочка! Вот впереди распростёрлось широкое и ровное шоссе. Всего нас вырвалось вперёд пять человек. Прошли большой населённый пункт, видим лишь одно гражданское население. Тихо, не единого выстрела. Словно всё кончено. Ничего не понятно. Подходим к лесу: со всех сторон выходят пачками немецкие солдаты по 10-20 человек, тут же бросают винтовки, поднимают руки, и приветствуют проходящую пятёрку разведчиков.

Кого ни спроси — все отвечают „на хауз“ и война, говорят, „капут“. Осталось три километра до Эльбы; всё стремление вперед. Вперёд к Эльбе. Потому что уже на том берегу уже ожидают нас союзные войска, англичане и американцы. Хочется пожать руку большим людям. Весь берег был заполнен тысячами побросавших оружие немецких солдат. Они оказались в тисках: отсюда мы, а оттуда — наши союзники.

И вот мы отчалили от берега и подплыли к берегу, откуда нам махали приветственно. Поздоровались, поговорили, у них были переводчики. Эта историческая дата, 3 мая 1945 г., в моей жизни надолго останется в памяти.

Сейчас передышка, ждём — куда [отправят].

Со мной всё в порядке.

Целую тебя и люблю, моя хорошенькая». (С правдой о войне. Письма 1941–1945 гг. Орёл, 2015. С. 60–61).

Пятого мая командующий артиллерией 1-го Белорусского фронта генерал-полковник Василий Казаков ставит четвёртую подпись и резолюцию на наградном листе Петра Жучкова: «достоин присвоения звания Героя Советского Союза. И лишь последняя инстанция в штабе фронта заменит Золотую Звезду на орден Красного Знамени.

Публикацию подготовил сотрудник Центра «Холокост» Роман Жигун

4 мая 1945: «Берлин уже наш» обновлено: 3 мая, 2020 автором: Anne SugaRay
Нажмите, чтобы поделиться новостью
Читать дальше