Когда я начала вести колонку в «Гардиан», я общалась с авторами комментариев, которые делали обоснованные замечания, и настоятельно советовала тем, кто реагировал на статью со злостью, перечитать ее и написать новый комментарий.
Комментарии принимались в течение трех суток. Делая передышку в конце ветки, я чувствовала себя так, будто пришвартовала корабль после нескольких дней плавания в бурных водах.
Я считала окончание «ветки» комментариев достижением, своего рода победой, к которой мы с читателями пришли вместе. Мы обсуждали деликатные, сложные темы — политику, расовые и гендерные вопросы, вопросы сексуальной ориентации, и вот — в итоге после долгой, непрерывной беседы мы что-то проясняли, чего-то добивались. ПОД УДАРОМ — ОПЯТЬ МЕНЬШИНСТВА За прошедшие с тех пор десять лет смысл и тон этих комментариев стал настолько лично враждебным и оскорбительным, что корабль стал часто тонуть, так и не достигнув берега, — модераторы просто закрывали ветку.
Когда такое начало случаться, я воспринимала это как личную неудачу — возможно, я задавала неправильный тон или, выражая свою точку зрения, была недостаточно осторожной в своих высказываниях, и поэтому читатели думали, что я кривлю душой или провоцирую споры и столкновения мнений.