Эндрю Рот, московский корреспондент британской газеты «Гардиан» (The Guardian), в Узбекистане и рассказал о встречах с представителями еврейской общине Бухары.
В первый вечер Хануки в центральной синагоге Бухары читать вечернюю молитву на биму поднимается Беньямин Бадалов, высокий 15-летний подросток. На нем кроссовки Nike, спортивные штаны и не очень чистая белая ермолка. Он самый молодой в собравшемся миньяне. «Это наш будущий кантор, — говорит 70-летний Абрам Исхаков, нынешний кантор синагоги и председатель Бухарской еврейской общины, — молодежь к нам не идет, они все едут в Израиль и Америку, а он один приходит».
Когда-то здесь жили более двадцати трёх тысяч евреев, а сейчас в древнем городе Великого Шелкового пути их насчитывается около двухсот душ. Тысячи бухарских евреев эмигрировали не столько из-за антисемитской политики Советского Союза, сколько из-за мрачных экономических перспектив после обретения Узбекистаном независимости в 1991 году. Сегодня бухарская еврейская диаспора растёт в эмиграции — более 50 тысяч бухарских евреев живут в Нью-Йорке и более 100 тысяч — в Израиле.
Несмотря на наличие двух синагог, богатых иностранных спонсоров и еврейской школы, где Бадалов изучает иврит, еврейская община Бухары сократилась до такой степени, что ее будущее оказалось под угрозой. Остались в основном пожилые люди. 83-летний Исак Гулямов, в прошлом геолог и отец пятерых детей, отвечает отказом на регулярные просьбы своих детей перебраться к ним в Израиль. Все его братья и сестры уехали, трое его детей эмигрировали в Израиль, а еще один — в Казахстан. Он говорит, что не переезжает из-за израильско-палестинского конфликта и потому, что влажность плохо влияет на его кровяное давление, но главным образом потому, что Бухара — его дом. «Мне хорошо здесь, я всех знаю и все знают меня», — говорит он во время короткой экскурсии по 420-летней синагоге, расположенной среди каменных домов в старом еврейском квартале Бухары. Прихожане особенно гордятся парой старинных свитков Торы из оленьей кожи, хранящихся в святом ковчеге за расшитым золотом занавесом.
Но надежда увидеть возвращение нынешнего поколения бухарских евреев, рассеянных в эмиграции невелика. «Они уже пустили там корни, у них есть дом, работа. Они там ко всему привыкли, зачем же возвращаться?» — говорит Гулямов. Прихожане старались сохранять оптимизм, говоря, что улучшение экономики и ослабление пограничного режима может помочь вернуть больше евреев в город, по крайней мере, в качестве туристов. «Это как Бог сказал, размножайтесь и размножайтесь, — смеется Ширин Якубова, инвестор в недвижимость и потомок основателя синагоги, беременная своим четвертым ребенком. — У меня сейчас много друзей, которые хотят инвестировать в Бухару. Почему бы евреям и не захотеть вернуться? Полгода здесь — полгода в Израиле».
Несмотря на сокращение числа прихожан, синагога имеет хорошие связи. На снимках видно, что здесь побывали Хиллари Клинтон и директор МВФ Кристин Лагард, а также супруга нынешнего президента Узбекистана и французский актер Жерар Депардье. «Смотрите, я поговорю с мэром прямо в вашем присутствии, — говорит Исхаков, заглядывая в блокнот и набирая номер на громкой связи. Когда голос отвечает на узбекском языке, Исхаков приглашает его на завтрашний ханукальный обед. Мэр, к сожалению, находится на пути в Пекин, но, предположительно, будет присутствовать кто-то из городских депутатов.
Бухарская еврейская община поддерживает тесные отношения с правительством Узбекистана. Предыдущий авторитарный лидер Ислам Каримов жестоко преследовал исламистов и изолировал страну от внешнего мира, но он не препятствовал международным связям Бухарской еврейской общины. Новый президент осторожно экспериментирует с реформами, например, облегчая поездки в страну и за ее пределы, но сохраняя при этом полную политическую власть.
Исхаков пересыпает свои замечания похвалами правительству. Признавая уменьшение числа евреев в городе, он говорит, что тем, кто остался, никогда не было так хорошо. Уроженцы Бухары, посещающие город, по словам Исхакова, даже не узнают своих собственных улиц, так сильно они изменились. Они говорят: если бы так было раньше, мы бы никогда не уехали. Действительно, в наши дни закоулки еврейского квартала представляют собой лабиринт строительных проектов, признаки того, как экономические перемены могут изменить многовековую социальную ткань.
Во дворе синагоги Софи Асадов и его жена Дельфуза готовят бухарский еврейский деликатес — толстые куски карпа, маринованные в кориандре, чесноке и соли, затем обжаренные, охлажденные и сервируемые к столу в собственном желе. Асадовы — мусульмане, как и смотритель синагоги и еврейского кладбища. Он и его жена иногда готовят по кошерным рецептам для синагоги, так как бывший шеф-повар умер, а никто из общины не пришел ему на смену. Недавно умер и пожилой раввин синагоги, и после этого Исхакову пришлось стать его преемником.
На местном еврейском кладбище с 1997 года число захоронений выросло с 9 000 участков до более чем 20 000. Переполненная деньгами от доноров и туристов синагога предприняла реконструкцию кладбища, что обошлось в сотни тысяч долларов.
Но новых прихожан, найти труднее, чем наличные деньги. Григорий, еще один пенсионер, может вспомнить, как евреям в возрасте до 20 лет не доставалось места в синагоге, а после субботних молитв толпы евреев выливались из помещения во двор. Когда его спросили об устроителях свадеб и свахах для производства на свет нового поколения бухарских евреев, он засмеялся: «Мы в этом уже давно не нуждаемся».